Возраст в "Войне и мире" и коэффициент правдоподобия
efimpp прислал ссылку на дневник http://clear-text.livejournal.com/251572.htm
где обсуждается моя дипломная тема про странности возрастов у Толстого. Чтобы не уводить в сторону дискуссию, расскажу о своем замысле здесь. Идея была в том, что каждому сюжетному тексту, в особенности роману, свойственна большая или меньшая степень правдоподобия, или логического уюта, и что степень правдоподобия можно попытаться измерить.
Уютные тексты – это те, в которых хочется поселиться: они подчиняются общепринятой житейской логике и внутренне непротиворечивы. В них время для всех героев течет одинаково, возраст и внешние данные героев не зависят от их положительности-отрицательности, персонажи не встречаются друг с другом слишком часто, а также знакомятся, разговаривают и любят правдоподобным образом.
Разумеется, не все эти параметры поддаются квантификации, но с возрастами в «Войне и мире» получилось очень складно. Упоминаний о возрастах героев оказалось достаточно, чтобы построить модель и выяснить, что за один и тот же промежуток времени герои старятся неодинаково: в частности, симпатичные автору героини дольше остаются молодыми. Не буду пересказывать здесь статью, тем более, что она, оказывается, есть в сети: http://www.philology.ru/literature2/blinkina-98.htm
Чем еще мог бы определяться коэффициент правдоподобия литературных произведений? Меня всегда, например, возмущало отношение Толстого к женской красоте. Положительные героини у него нарочито некрасивы, а отрицательные подчеркнуто привлекательны. Чем больше героиня дурнеет, тем симпатичнее она автору. В этом есть что-то противоестественное. Ведь те, кто симпатичен нам по-человечески, обычно кажутся нам привлекательнее, а не наоборот. Я считаю, что «Твин Пикс» в этом смысле гораздо уютнее «Войны и мира». Пропорция красавиц и дурнушек среди положительных и отрицательных героинь легко поддается математизации.
Кроме возраста и красоты, можно было бы смоделировать пространственные и информационные взаимоотношения героев: насколько часто они пересекаются друг с другом, упоминают друг друга, оценивают, цитируют… Можно ли измерить естественность диалогов и любовных сцен, я не знаю, но, переводя роман, иной раз трудно удержаться от соблазна добавить «логического уюта». А вот количество эротических сцен, похоже, во многих случаях прямо (а не обратно) пропорционально возрасту романиста. Внуки подросли, значит, можно добавить в текст пикантных подробностей, не боясь нанести им психологической травмы.
А я, выйдя на пенсию, додумаю свой коэффициент правдоподобия. Тогда, в молодости, я забросила эту идею, потому что увлеклась взаимосвязью сюжета и внешности героинь у Бунина. Я об этом позднее расскажу, но сразу предупреждаю: если вы рыжая девушка с острыми локтями и удлиненным овалом лица, ничего хорошего у Бунина вам не светит.